Юрий Пургин: «Обществу не хватает хороших новостей»
5 марта 2019
— Давайте начнём с общего вопроса. Что нового в «Алтапрессе»?— В «Алтапрессе» всё новое, всё поменялось. У нас прежняя стратегия, но другие ощущения от мира. Идёт очень бурная и непростая перестройка компании. Концепция Digital first (сейчас она стала Mobile first) поменяла мир, поменяла отношение, поменяла наш подход. И это касается коммуникации с читателями.
С другой стороны, в новое время другими должны быть и газеты. Да, они консервативны, но они тоже меняются. Поэтому есть аналитические номера «Свободного курса», которые выходят в журнальном формате. Это возможное будущее, трансформация «Свободного курса». С моей точки зрения, новое время требует и других бумажных носителей в том числе.
Меняется содержательно подход к рекламодателям. Раньше мы говорили о том, что они должны у нас размещаться. Теперь говорим об эффективности маркетинговых коммуникаций.
Мы становимся не просто пишущими, снимающими и анализирующими. Мы становимся ещё и публичными. Сегодня компания проводит множество мероприятий, пытаясь стать центром коммуникаций определённого сообщества. Это очень важно. Такие оффлайновые — или реальные — события играют немаловажную роль в нашем бизнесе.
— Пять лет назад вы объединили две газеты, «Свободный курс» и «Ваше дело». Время прошло, можно сделать выводы. Это было правильное решение?
— Да, безусловно, это было правильное решение, ведь бизнес в газетах становится другим. Держать много печатных брендов становится не очень выгодно. В конце прошлого года мы закрыли одну из газет — «Маркер-Экспресс». С одной стороны, это печальное событие. С другой стороны, «Маркер-Экспресс» мы заводили как газету для людей с облегчённым восприятием жизни. И делали её в пику появившейся тогда газете «Жизнь», которая грозила наш рынок просто снести. Мы защищали свой рынок. Присутствия газеты «Жизнь» как таковой на нашем рынке сейчас нет. Тема развлечений ушла в Интернет. С чувством того, что бренд сделал своё дело, мы с ним простились.
А у «Свободного курса» и «Вашего дела» была некая размытая аудитория,
она раньше у газет называлась массовой. Но сегодня платные газеты не могут, наверное, похвастаться массовой аудиторией. У них должна быть аудитория сфокусированная. В нашем случае это политическая и экономическая элита, культурный истеблишмент региона. Газета более сфокусирована, и она об этом всё время заявляет: своим форматом и журналами с аналитикой.
— То есть такие «Ведомости» алтайские получаются.
— Может быть, «Ведомости». Но социальная сфера тоже затрагивается. А где вы ещё SWOT-анализ деятельности губернатора прочитаете?
— Что вы думаете о законопроектах о фейковых новостях и об ответственности за оскорбление власти? Они будут вам упрощать жизнь или осложнять её?
— Я думаю, что ни один законопроет, ограничивающий свободу средств массовой информации, не упрощает нам с вами жизнь. Подозреваю, что все эти решения принимают не в интересах СМИ и зачастую не в интересах общества. Мне кажется, что это интересы людей, так или иначе связанных с властью, работающих в органах власти, чтобы защитить их я даже не знаю, от чего. От общества, может быть. Это не очень хорошо, с моей точки зрения, потому что открытость власти — это всегда очень важно. Определять — фейковая новость или не фейковая — законодательным путём очень опасно. Есть чисто информационные методы, когда ты можешь обратиться к нескольким источникам. Мне кажется, что законы медиаграмотности будут здесь гораздо полезней, чем тот закон, который сейчас пытаются принять.
— Вы упомянули концепцию Mobile first. Как вообще читают «Алтапресс»? Сколько человек с мобильных устройств?
— Это кошмар. «Алтапресс» сегодня читают почти 3 миллиона человек уникальных посетителей в месяц. Из них более 70% приходят с мобильных устройств. Кошмар — потому что эта аудитория преимущественно не алтайская. Алтайской тоже много. Но это федеральная аудитория, которую приводят платформы: «Яндекс», Google, «Яндекс.Дзен». Это очень сильно повлияло на наш подход к монетизации и на работу редакции. Появилось много нарратива, много материалов объяснительного характера — вокруг этого строится множество разных проектов. Здесь произошли смысловые изменения. Плюс к тому, мы понимаем, что Mobile first — это более краткие тексты, более компактная журналистика, более лаконичное мышление. И здесь тоже надо быть немножко другим, надо меняться. Надо понимать, что тексты сегодня устроены не так, как 5 лет назад.
— Вы хорошо научились продавать сайт? Ведь этот переход наверняка не сразу получился.
— Я думаю, что сейчас на сайте мы продаём больше всех в регионе. Больше других информационных ресурсов — это точно. Далось это с трудом. Главная проблема крылась в головах наших менеджеров по рекламе — людей, которые сначала плохо ориентировались в цифровой среде. Они не очень хорошо понимали, как и что продаётся. Цифровая история, связанная с продажами, очень непростая. Всё в интернете измеримо. Раньше рекламодатель говорил: да, я трачу свои деньги, но не знаю, из какого источника ко мне пришёл доход. Теперь же очень точно можно отследить поведение пользователей, которые воспользовались тем или иным сообщением. Коммуникация становится более прозрачной. Переход от продажи квадратиков в газете к продаже эффективной коммуникации с потребителем — это революция в сознании рекламистов и рекламодателей.
— Нативная реклама против баннеров. На чьей стороне вы в этом противостоянии?
— Я ни на чьей, я за те и за другие виды. Пусть расцветают все цветы. Мне кажется, что своя польза есть у нативной рекламы. Социология — наука грубая, но в чём-то справедливая, хотя там есть лукавые цифры. И вот социология говорит, что большая часть молодого поколения воспринимает сегодня рекламу как информацию. И вот это восприятие — оно, конечно, тревожит. Грань между журналистикой и рекламой становится очень зыбкой. Но, с другой стороны, у нас с вами не так много каналов монетизации, и надо пользоваться всеми. Мне бы, конечно, было приятней, если бы можно было просто баннер продать, как в старые добрые времена — и не заморачиваться. А хорошие истории мы бы и так писали.
Сейчас наступил тот момент, когда должна появиться — и об этом говорят мировые специалисты — конструктивная журналистика. Обществу не хватает хороших новостей. Именно новостей, а не нативной рекламы. Существует недостаток заряда на позитив. На Западе кругом катастрофы, проблемы беженцев. Все пишут о недостатках, о коррупции. И вроде бы в этом миссия журналистики. Но в прежние времена был некий баланс всегда, и любой редактор думал об этом балансе.
Человек живет позитивными новостями, он ими дышит. Нас волнует наша семья, наши близкие, они дарят хорошие новости. И пресса должна доставлять хорошие новости и рассказывать о них. В нашем регионе происходит много чего интересного. И люди есть очень позитивные. Почему мы мало о них рассказываем и мало их показываем? Почему мы сосредотачиваемся только на искоренении недостатков? Обе части должны быть. Тогда возникнет баланс.
— Баланс балансом, но мы же знаем, что негативные новости всегда собирают больше просмотров.
— В этом вся и проблема. Сейчас погоня за трафиком, погоня за пользователями и возможности, которые открывает нативная реклама, — это соблазны, которые препятствуют развитию этой самой конструктивной журналистики. Неслучайно Дмитрий Соколов-Митрич ушёл писать позитивные истории лучших российских компаний. Там действительно вдохновляющие вещи есть.
Мы проводим очень много круглых столов для бизнеса. У нас есть церемония «Менеджер года», и мы видим новые молодые компании, о которых обязательно надо рассказывать. Эти люди заслуживают того, чтобы о них говорили. В обществе нужны лидеры. В экономике, в политике, в культуре — везде. И пресса должна предъявлять этих людей обществу, это наша ответственность. Их должны слушать, потому что они интересны и содержательны, они предлагают толковые вещи.
— В одной из недавних публикаций вы употребили фразу «ренессанс журналистики». Вы действительно считаете, что нас ждёт расцвет ремесла, профессии?
— Я вижу, что выхода нет. Смотрите, что произошло в информационной сфере. Новость потеряла авторство. Сейчас только ленивый не производит контент. Читатель стал писателем. Все комментируют, все постят. Люди становятся блогерами и тоже высказываются. А если новости не наша с вами профессия, то что тогда наша профессия? Качественная журналистика. Это единственное, что мы действительно можем как профессионалы — написать хорошо, глубоко. Анализируя и сопоставляя все стороны, а не просто высказываясь по поводу. Жизнь нас ставит в такую позицию, где только талантливый журналист будет востребован. Всё остальное будут делать роботы. И эти роботы уже работают в «Яндексе», во всех крупных компаниях. Пока мы не можем позволить себе робота. Но, кто знает, что будет через пять лет?
— В следующем году издательскому дому «Алтапресс» исполнится 30 лет. Вы собираетесь отмечать эту дату?
— Мы всегда отмечаем юбилеи. Думаю, что мы должны отметить наше 30-летие новыми продуктами и новыми действиями, направленными на развитие информационной жизни в регионе. И мы это, конечно, планируем. Но что именно — я пока не скажу. У нас есть ещё полтора года в запасе. Поработаем немножко.
— А вы когда всё начинали, думали, что это будет такая длинная история?
— Мой любимый бизнес-тренер Владимир Тарасов говорит так: надо ставить цели за пределами жизни, чтобы жизнь была интересной. Если ты достигаешь цель во время жизни, то оставшаяся часть становится бессмысленной. В 90-е годы у нас была задача доказать, что возможно существование независимой компании, которая финансирует сама себя. Я думаю, 30 лет это доказывают, хотя это непростые 30 лет. Но это наша жизнь.
— Вы когда-нибудь задумывались, что будет с брендом «Алтапресс» после того, как вас не станет?
— Я думаю, что будет новое поколение, которое подхватит наши знамёна. Оно у нас растёт потихонечку. Это поколение пойдёт дальше нас, будет круче нас. И, думаю, что оно прекрасно адаптируется в новой цифровой истории. Поэтому мы думаем, как бы отойти от дел и заняться написанием мемуаров. Но время ещё не пришло! (смеётся)
Беседовал Михаил Беднаржевский, фото Анна Зайкова, altapress.ru