«Красноярский рабочий» назвал чиновников, отмалчивающихся в ответ на редакционные запросы

Создатели словарей, толкующие слово "бюрократ", почему-то сразу настроили людей против обитателей тёплых и уютных, с мягкими креслами, кабинетов. Может быть, потому, что чиновники сами изначально не жалуют нас, простых смертных?

А ГРАЖДАНИНОМ БЫТЬ ОБЯЗАН

Итак, что же это такое — бюрократия? В одном месте читаем: "система управления чиновнической администрации, защищающей интересы господствующей верхушки". В другом: "система управления, в которой власть принадлежит чиновнической администрации (бюрократам) без всякого сообразования с реальными интересами масс".

Далее — в том же духе: "вожди, оторванные от масс и пренебрегающие их интересами". Но есть и просвет: "Демократическое общество стремится выработать формы контроля и управления, направленные на преодоление или ограничение отрицательных черт бюрократии".

Так вот, одной из таких форм контроля являются редакционные запросы. В законе о СМИ сказано довольно чётко: "Редакция имеет право запрашивать информацию о деятельности государственных органов, органов местного самоуправления, организаций, общественных объединений, их должностных лиц. Запрос информации возможен как в устной, так и в письменной форме. Запрашиваемую информацию обязаны предоставлять руководители указанных органов, организаций и объединений, их заместители, работники пресс-служб либо другие уполномоченные лица в пределах их компетенции".

Но чиновники, то есть, наши с вами бюрократы, закон "О средствах массовой информации" не любят совершенно, они предпочитают ему другие нормативные акты. Посылаешь запрос от имени газеты — получаешь ответ со ссылкой на закон "О порядке рассмотрения обращений граждан Российской Федерации".

Спросил недавно, почему так происходит, у юристов центра правовой поддержки журналистов Общероссийского народного фронта. Удивились: запрос редакции и обращение гражданина — юридически разные понятия, и подменять одно другим, мягко говоря, не правильно. Мол, мухи и котлеты несоединимы. Куда, мол, смотрит прокуратура края?

Красноярское надзорное ведомство само, видимо, плохо ориентируется в нормативной практике. Нет, существование закона о СМИ там не отрицают, но требовать от чиновников его выполнения не спешат. И сами грешат тем же.

Пуская редакционные обращения по инстанциям, прокурорские так и пишут: "В соответствии с ч. 3 ст. 8 Федерального закона от 02.05.2006 № 59-ФЗ "О порядке рассмотрения обращений граждан Российской Федерации" направляем в ваш адрес обращение В. Е. Павловского…"

То есть, на входе — главный редактор с редакционным запросом, на выходе — обыкновенный гражданин Павловский. Будто и не общественные интересы отстаиваю, а жалуюсь по какому-то сугубо личному поводу.



ПРОДОЛЖАЮТ ИГРАТЬ В МОЛЧАНКУ



Главное, конечно же, не в том, как к тебе обращаются. Главное — что отвечают и отвечают ли вообще.

Когда чиновники пишут не по сути затронутых проблем, редакция не стесняется комментировать их строки. Делают это наверняка и читатели, только в устной форме, и не дай Бог услышать бюрократам эти едкие народные суждения.

Но больше всего возмущает людей, когда в государственных и муниципальных конторах вообще чхать хотели на все запросы и обращения. Или когда затягивают с ответами, хотя как раз здесь-то стоит опасаться "зоркого ока" — прокуратуры. Если за отписки у нас, насколько помню, ещё никого не наказали, то за нарушение сроков ответов карали многих — в основном, штрафами.

Правда, замечу и другое: карают многих, но не всех. Мне кажется, страшатся проверяющие начальников, если они по должности — выше главы сельсовета.

С 3 марта 2017 года не отвечает редакции губернатор Виктор Толоконский. Поводом для запроса стал материал Зои Касаткиной "Неуязвимые бюрократы", опубликованный за пару дней до направления запроса. В нём рассказывается о том, что в течение нескольких лет дом № 43 на улице Кирова в селе Критово Боготольского района не ремонтируется, хотя находится в ветхом состоянии — не "капиталился" около 40 лет.

Жильцы трижды обращались в редакцию "Красноярского рабочего", журналисты связывались с муниципальными властями, получали обещания решить вопрос. Но воз и ныне там. Люди попросили редакцию обратиться лично к губернатору, поскольку он был в этом селе и знает о проблеме.

Но Толоконский молчит, вызывая у критовцев недоумение: как так можно? И мы недоумеваем вместе с читателями: негоже главе края нарушать закон, не отвечать на протяжении почти трёх месяцев.

Дур… извиняюсь, нехороший пример заразителен. Одним из главных молчальников "серого дома" является министр здравоохранения края Вадим Янин. Ещё 20 января направили мы ему запрос по проблемам, поднятым в нашей газете очень уважаемым подтёсовцами человеком — Валентином Ерёминым. И с тех пор ни слуху, ни духу.

Может, о таких мелочах сообщил нам ветеран, что обращать на них внимание не стоит? Нет же — не выезжают в Подтёсово врачи узких специальностей, отняли у местной больницы рентгеновское оборудование, завышаются цены на лекарства. Для Янина, возможно, всё это не так важно, но население страдает от неполноценного медицинского обслуживания.

В марте, 10-го числа, редакция направила главе регионального Минздрава ещё один запрос. Обратилась в "Красноярский рабочий" жительница посёлка Могучий Балахтинского района Ольга Шамалова. В частности, она сообщила:

"В 2003 году я попала в ДТП. Меня изломало. По кусочкам собирали. В реанимации лежала. Собрали плохо. У меня был осколочный перелом левого бедра и осколочный перелом плечевой кости. Сделали операцию. В бедро поставили спицу. В 2008 году спицу выдернули, а проволоку оставили.

Рука действует совсем плохо. Мне после операции два года подряд давали вторую группу инвалидности. Я получала пенсию. Это было, когда жила в Емельянове…

Нынче, в феврале, рентген показал, что рука не срослась. Образовался ложный сустав. Хирург отправил на консультацию к травматологу, в край. Тот сказал, чтобы я собрала документы на ВТЭК — с такой рукой мне положена вторая группа пожизненно.

9 марта была на ВТЭК в Балахте. В группе мне отказали. Обязали лечь на операцию. Я не уверена, что по состоянию здоровья смогу её перенести. Не хочу, чтобы малыши мои (их у Ольги шестеро — Прим. ред.) остались без мамы. Не могу оставить дома грудного. Да и травматолог однозначно сказал, что никакая операция руку мою здоровой не сделает".

Опять мелочи жизни для главного медицинского начальника? Он, конечно, может считать как угодно, но ответить редакции обязан. А если не хочет, пусть прокуратура проверит его на предмет лояльности к законодательству.

Или взять ещё одного министра — строительства и архитектуры. С 6 февраля пылится на столе у Николая Глушкова редакционный запрос по поводу уменьшения строительства жилья в районных центрах, не относящихся к малым и средним городам, по поводу "липы" в чиновничьих отчётах. Напоминали мы и о проблеме подключения новостроек к электроснабжению — на местах не хватает энергомощностей.

Но Николай Сергеевич — как воды в рот набрал. Или просто объяснить народу нечего?

ПОТЕНЦИАЛЬНО ОПАСНЫЙ ЗАПРОС

Свои запросы редакция направляет сейчас не в конвертах, как это было раньше, а через официальные сайты, на каждом из которых есть раздел "приёмная". И вот тут-то возникает множество странностей.

Создаётся впечатление, что в стране нет единой системы власти. Каждый сайт имеет свою форму общения с населением, свои правилами заполнения бланка. Даже названия разные — "онлайн-обращения", "интернет-приёмная", "электронная приёмная", "визуальная приёмная".

Где-то в качестве подтверждения требуют повторить код в виде цифр, где-то в виде букв (в краевой прокуратуре — сразу и цифр, и букв, но почему-то не русских, а латинских, что не совсем патриотично для государственного органа).

Приложить документы в виде файлов — тоже кое-где проблема. Лично я чувствую себя полным неумехой, когда пытаюсь отправить бумаги, подтверждающие приведённые факты, через сайт "Красноярский край". Как ни стараюсь — не получается. А сколько в регионе куда более "неуверенных пользователей", чем редактор "КР"?

Но более всего меня поразила мэрия родного Боготола. Когда через краевое надзорное ведомство я попытался принудить главу администрации города Андрея Артибякина дать ответ на статью Светланы Хохловой «А вокруг — лишь пивные причалы» от 18 января 2017 года, получил полный отлуп:

"По факту обращения Павловского В. Е. в виртуальную приёмную официального сайта администрации города Боготола в сети Интернет поясняем следующее: официального запроса от редакции газеты «Красноярский рабочий» в администрацию города Боготола не поступало".

Далее в бумаге, пришедшей в редакцию, говорится:

"18 января 2017 года на электронную почту системного администратора поступило оповещение о поступлении нового обращения в модуль «Обратная связь» официального сайта администрации города в сети Интернет. Данное письмо было автоматически помечено как спам (нежелательное для просмотра и потенциально опасное), так как в теме письма содержались недопустимые символ: url-адрес страниц в сети Интернет. Подобные письма не рассматриваются как обращения, так как носят подозрительный с точки зрения информационной безопасности характер. Через подобные письма со ссылками, как правило, распространяются вирусы".

Вот, выходит, как. Отправляя запрос президенту страны, губернатору или прокурору края, можно запросто делать ссылки на публикации на редакционном сайте, а если обращаешься в боготольскую мэрию — никак нельзя. Потенциально опасен — и точка!

Кстати, краевая прокуратура тоже не помогла редакции получить ответ от господина Артибякина. Нет, он что-то объясняет по сути публикации газеты, но не главному редактору "Красноярского рабочего", а… заместителю Боготольского межрайонного прокурора Евдокии Гутаревой. Мне досталась лишь копия.

Интересно бы познакомиться с реакцией самой Гутаревой или её непосредственного руководителя. Краевая прокуратура велела им сообщить о результатах рассмотрения редакционного обращения и принятых мерах заявителю, то есть мне. Веление это оформлено официальным письмом от 23 марта 2017 года. Где блуждает ответ, понять трудно, хотя уже и май на исходе.

А теперь представьте, как поступают с обращениями простых граждан, если даже с редакцией краевой газеты порой обходятся, мягко говоря, нецивильно.

Бюрократическая машина работает по только ей известным правилам. Никто ей не указ, даже закон.

Юристам центра правовой поддержки журналистов ОНФ удивляются: запрос редакции и обращение гражданина — юридически разные понятия, и подменять одно другим — незаконно. Куда смотрит прокуратура края?



Источник: Владимир ПАВЛОВСКИЙ, «Чиновничий мир виртуален»,  выпуск от 24 мая, «Красноярский рабочий».